.чудяса случаются.

[.Q-q]

Господагоспода,товарищи *_* мои заявки на фрифест исполнили в первый же день, ооооо,и как исполнили. Это космически и вхарактерно. Особенно интересно смотреть на этот пышный слой разницы между твоим восприятием заявки и чьим-то, кто приложился к ней пером. Потому что эти идеи вынашивались уже давно в прохудившейся черепной коропке.

Первая. Original. Непосредственный юноша, музыкант, плохой ученик и сын появляется на одном же месте перекрестке по вечерам, курит у светофора,подпирая его спиной и оказывается замечен другим таким же. Примешать немного мифологии. "Если я не буду держать небо, когда-нибудь оно обрушится на ваши головы".

исполнитель.Огненный Снег

Дым от сигареты смешивается с выхлопным дымом.
Город отвратителен на запах и вкус, думает Аф - весь пропах гарью, но в этой гари нет ничего от благоуханного дыма жертвенных костров. Непрерывное горение толкает вперёд машины и самолёты. Обслуживание повседневных потребностей, не более. Вот, ещё один щёлкнул зажигалкой.
А ведь огонь священен.
Аф закрывает глаза.
В этом городе его уже вязали и увозили, кололи странным, поили горьким, но он так и не понял, зачем. На него хмуро косятся милиционеры - но к этому он привык. А та странная бумажка, которую ему выписали, даже помогла. Аф доходчиво объяснил милиционеру, что сейчас он стоит здесь, у светофора, и никого не трогает - а если попробовать его увести, может расстроиться. И впасть в буйство. И откусить милиционеру нос или что-нибудь ещё ненужное. И ничего ему, Афу, за это не будет. Уколы и потерпеть можно, а вот жить без носа как-то грустно.
Афа не трогают.
Он не любит этот город, он не любит этих людей, но что-то мучительное, древнее, гонит его сюда. Аф пишет песни про конец света и гибель богов и людей, пишет на родном языке; он пел их раньше прямо тут, и скрипка плакала без слёз, и ему мерещилось странно и жутко, как ползут по серому небу чёрные трещины... Потом оказалось, что петь на улице нельзя, и он замолчал. Но видения чёрных трещин никуда не ушли.
Он не любит этот город, он не любит этих людей - но, кажется, это называется предназначением.
Или просто - назначением.
Как у священного пламени, дара одного отчаянного титана; дара, что услужливо поджаривает куриные крылышки в ресторанах быстрого питания.
Обслуживающий персонал...
Афу плохо.
А потом вдруг как-то внезапно оказывается, что его нашли.

На плечо ложится ладонь. И когда Аф оборачивается, в лицо ему смотрят прохладные серые глаза.
- Вот ты где!
Аф знает эти глаза, Аф знает эти губы и эти скулы. Такие бывают у статуй в музеях. У Афа у самого похожие.
- Ты... - он не помнит имени, и ему подсказывают:
- Лав.
- Лаврентий?
- Он самый. Слушай, я вылавливал тебя по всей Европе... Ты не мог родиться в каком-нибудь менее дымном месте?
И Аф пожимает плечами, а внутри что-то сжимается, и он всё ещё не верит.
- Я не выбирал, ты помнишь.
- Разве? А, да... точно. Я забыл. - Лаврентий смущается на секунду, и выглядит это так странно, как только может выглядеть смущённая статуя. - Ладно, теперь неважно. Я за тобой. Тебя простили, парень.
- Как? - спрашивает Аф одними губами.
- Вот так. Ты понимаешь, Аф? Ты возвращаешься домой!
Домой?
А где это - домой?
А как это - домой?
Тлеющая сигарета обжигает ему пальцы.
- Пойдём, - говорит Лаврентий. - Мне поручено тебя забрать. Давай руку.
И он уже вкладывает пальцы в холодную ладонь Лава - но тут его прошибает, как молнией.
- Подожди... подожди! А как же они? Если я не буду держать небо, когда-нибудь оно обрушится им на головы!
Глаза Лаврентия - глаза статуи - смотрят так, как может смотреть только живой камень.
- Я же сказал. Мне поручено тебя забрать.
Аф уже всё понимает, но до сих пор не может поверить.
Время атлантов закончилось. В дыме, поднимающемся к небу, больше нет ничего от благоуханного дыма жертвенных костров.
Последний атлант на земле, скрипач Афанасий, что на родном языке означает "бессмертный", почему-то совсем не ощущает себя счастливым.

@настроение: айнанэ.

@темы: космические ориджиналы, восхитительнобожественное